А ловушка точно готовилась, в том Итен не сомневался, как и в том, что старая карга по-прежнему находилась в зазеркалье, а голос прислала одной из тех дур, что подпали под чары маски. Хотела привлечь внимание? И именно его? Пусть. Это ему на руку. Странный дом недоаристократов не являлся старинным. Всего лишь новодел последнего времени, не пропитанный древней боевой магией, почти не имевший охранных заклятий, разве лишь от воров, да и те хлипкие.

В особняке Дракаретта было немало вещей, за которые хозяин мог бы отправиться в суд, не перейди они по наследству, а окажись изготовлены на заказ. Один старинный диван, способный приманить незваного гостя, а затем сожрать, чего стоил. Или картина, похищавшая сознание того, кто на нее смотрит. Канделябр, способный «удачно» упасть на кого-то, кого хозяин недолюбливает. А уж сколько секретных ходов могли увлечь в стены… Здесь ничего подобного не водилось.

Преступница добежала до широкой лестницы и понеслась на второй этаж — к жилым комнатам. Там маскарад не проводился, однако стоящий возле перил и отваживавший не в меру любопытных гостей слуга не заметил ни ее, ни Итена, будто бы намеренно повернувшись в другую сторону. От него шел шлейф застарелого заклятия, слабого, но все еще действующего.

«Пусть», — решил Итен.

Он стремился оказаться вдалеке от чужих взглядов. В этом смысле его намерение и желание преступницы совпадали.

Когда она вбежала в коридор на третьем этаже, Итен решился атаковать. Парализующее заклятие поразило беглянку в спину — он точно не промазал — однако не заставило остановиться.

«Морок?» — заподозрил Итен. В этом случае продолжать преследование не имело смысла. Но стоило ему замедлиться, беглянка открыла одну из дверей — призрак точно не сумел подобного — и исчезла в комнате. Комнате, из которой вряд ли нашелся иной выход, чем через окно.

Итен вбежал в комнату прежде, чем увидел, что в ней находится.

* * *

Он увидел ту, кого преследовал: светловолосую девушку, почти девочку, в бальном платье. Красивую настолько же, насколько пугающую. Золотая маска-бабочка скрывала ее лицо.

Она могла показаться красивой, безобидной, да какой угодно еще. Вот только на ней висело столько загубленных жизней, что защитное заклинание начало воплощаться само, на голых рефлексах, помимо воли Итена. «Девочке» минуло не одно столетие. Древняя карга внимательно смотрела на него, стоя меж двух зеркал, зависших в воздухе и не отражающих ничего кроме клубящегося тумана.

Пальцы закололо от сплетенного заклинания: сети, в которую Итен собрался изловить тварь. Однако сработала она скорее, как щит: когда туман из зеркал выплеснулся, вознамерившись сожрать. Белая вспышка, обернувшаяся мглой, поглотила и каргу, и зеркала, и все вокруг. Ненадолго, но это уже не имело значения.

Он оплошал. Стоило помнить: той, которая стремилась вернуться в мир этот, ничто не стоило затащить в другой. Высокая магия! Она умудрялась проделывать подобный фокус, действуя через сон, будучи бесплотным призраком. Сейчас же, когда она уже почти вернулась, да еще и заимела в союзниках тонкомирного паразита, сделать проводницей своей воли очередную дуру, не стоило особого труда. В этот раз карга действовала наверняка.

Итен успел переступить порог, тотчас же закрыл глаза, замер неподвижно, боясь даже дышать, попробовал нащупать позади дверную ручку, но не нашел. Было бы странно, окажись та на месте. Странно и слишком легко.

Он оказался в зеркальной комнате. Из нее уводило бесчисленное множество зеркальных коридоров и практически невозможно было вернуться назад — кошмар для любого мага, для сноходца особенно, метод древней казни, уже давно признанный опасным. Слишком опасным, как они теперь могли убедиться.

Тогда откуда же в доме, выстроенном даже не в начале нынешнего столетия, а в середине, эта дрянь? Да оттуда же, откуда у неумного простолюдья «привычки» отгибать мизинчики или носить дешевые побрякушки, напоминающие украшения аристократов. Безвкусица, образчик дурновкусия. А вот он попался.

Неспособный к магии человек, оказавшись здесь, только посмеется или разозлится. У него не выйдет пройти сквозь стекло при всем желании. Ну иллюзии, кажется, будто перед тобой тропа, а двинешься по ней и набьешь на лбу шишку — развлечение с щепоткой острых ощущений, не больше. А вот Итен вряд ли умудрился бы не пройти: стоит ему поверить в реальность тропы, и зеркало пропустит, уведет по звездной дороге, закружит, заморочит…

Он уже не был уверен даже в том, что стоит у двери. Возможно, он неосознанно сделал роковой шаг. Вероятно даже, дверь находится вовсе не за спиной, а впереди…

Желание открыть глаза вдруг показалось невыносимым. Итен прикусил губу до крови, но не помогла ни боль, ни соленый привкус во рту. Преступники ведь тоже наверняка пытались отсрочить казнь, выждать некоторое время, стоя у самого порога. По идее, сейчас дверь откроется, и кто-то из палачей толкнет в спину. Вторя его мыслям, позади скрипнули петли. Морок? Реальность? Кинуться на звук? Это могло оказаться спасением точно также, как и ловушкой, влекущей за собой неминуемую гибель. В конце концов, воображение здесь играло любые шутки, и шутки эти для магов оборачивались реальностью.

Что-то холодное коснулось локтя, Итен вздрогнул и неосознанно распахнул веки. Прямо на него глядел демон. Фиолетовокожий, с голубыми, прозрачными глазами, в глубине которых вспыхивали золотые сполохи. Щеки твари украшали кровавые спирали, рот кривился. Где-то Итен уже видел такого, но припомнить не мог.

— Эмерген… — заклятие застыло на языке. Демон неотрывно смотрел на Итена, когда некто другой ухватил сзади за плечо и резко дернул.

Испугаться Итен не успел, уже через мгновение или чуть дольше, опускаясь на пол с той стороны двери, он ощутил весь ужас едва не произошедшего. Коридор, в котором он оказался, выглядел прежним и совершенно обычным. В воздухе витал аромат вишни и шоколада, смешанный с чем-то терпким и будоражащим. По паркету стучали каблучки, но догнать неожиданную спасительницу — а это точно не была заманившая его в ловушку девчонка — Итен не мог: ноги отказывались повиноваться. И можно было беспрерывно повторять самому себе, что самое страшное позади, он в безопасности и должен действовать, а не валяться брошенным мешком с требухой возле проклятой двери — без толку.

Кто только устроил зеркальную комнату в далеко не старинном доме? Впрочем, Итен догадывался: тот же, вернее, та же дрянь, надоумившая хозяев обрядить в золотые маски слуг. Либо подговорившая подруг одеться соответственно. Кто сказал, будто упомянутая Арька не могла везде успеть? Только прежде, чем ставить здесь все с ног на голову, Итен собирался найти Дракаретта.

* * *

— Фиолетовый демон. Грейл, видели? — наверное не стоило так наскакивать на лорда, но сейчас все меркло в сравнении с произошедшим, а Итена потряхивало уже не из-за отложенного страха, а от злости. — И с каких пор в таких вот особняках устанавливают зеркальные комнаты?! Помнится, за подобное можно и в тюрьму угодить! Было. Еще десять лет назад!

Уже начавший было выгибать бровь Дракаретт нахмурился.

— В моем особняке нет ничего подобного. Уж в этом я тебе ручаюсь. В конце концов, я не идиот, чтобы кончать со своим существованием в этом мире столь глупым и бессмысленным образом. Здесь?.. — он повел плечом. — Вряд ли хозяева будут рады подобному вопросу.

— Разумеется…

Вдох-выдох, повторить — Итен попытался успокоиться.

— Стряслось что-то важное? — от любезной ухмылки и насквозь фальшивого сочувственного участия в голосе Дракаретта затошнило.

— Нет-нет, — в тон ему прошипел Итен. — Вам показалось.

— Вот так и говорите всем, кто заметит ваш взъерошенный вид и помятый костюм.

Итен вздохнул снова, на мгновение прикрыл глаза и заметил:

— Удивительно, Грейл, что еще пока никто не пытался прибить вас каким-нибудь убойным проклятием.

— Ошибаешься, — отмахнулся тот, — Пробовали. И не раз. Думаю, и для тебя подобное давно стало навязчивой идеей.